Думская инициатива чревата большими проблемами для рынка труда
В Госдуме предложили возродить систему обязательного страхования от безработицы, почившую в бозе двадцать лет назад. На первый взгляд это благодеяние, шаг в сторону людей, потерявших источник заработка. Однако он чреват последствиями, прямо противоположными по своему эффекту той форме социальной поддержки, что задумана парламентариями.
Фото: Алексей Меринов
Речь идет о возрождении механизма, существовавшего в 1991-2001 годах, когда работодатель переводил в специальный внебюджетный Фонд занятости населения от 1% до 2% (в разные периоды) от фонда оплаты труда работников. Благодаря этим средствам, безработный в первые три месяца после увольнения получал пособие в размере 75% от среднего заработка, далее 60% и 40% соответственно. Но в начале XXI века Фонд ликвидировали, поскольку его бюджет (21,6 млрд тогдашних рублей в 2000 году) не справлялся с выплатами. Отчисления на выплаты по безработице были включены в единый социальный налог, а пособия стали финансировать напрямую из федерального бюджета.
«Во всем мире это работает, и это эффективный способ, который помогает преодолевать кризис», — говорит первый зампред думского комитета по труду и соцполитике Михаил Тарасенко, анонсируя возврат к страхованию от безработице. Между тем, проблема здесь в деталях, а они в наших реалиях — довольно зловещие. Согласно классической западной схеме, отчисления в фонды занятости делают и сами работники (как правило, в добровольном порядке), и работодатели за каждого из них. В случае, когда человека увольняют, он начинает получать пособие, причем в процентном отношении величина выплат составляет больше половины от заработка. В Греции — 50%, в Бельгии — 60%, в Нидерландах — 70%, в Швеции — 80%. А продолжительность выплат варьируется от 4 месяцев (в Нидерландах) до 5 лет (во Франции).
Может ли нечто подобное заработать у нас? Ответ: нет. Судите сами. Сегодня очень многие компании и предприятия в стране находятся на грани рентабельности, буквально дышат на ладан. Дополнительное налоговое бремя, пусть даже в размере 1,5% от начисленной оплаты труда, многих из них просто раздавит. Им придется либо закрываться, либо — пытаться уйти в тень, к незаконным схемам выплат заработной платы, либо сокращать персонал. И тогда армия безработных (сегодня только официально зарегистрированных — более 4 млн, 6,3% населения) получит мощное пополнение. То есть средство для борьбы с безработицей выбрано такое, что безработица грозит резко вырасти. А если добровольно-принудительным дополнительным налогом обложат еще и работников, с их нынешним уровнем средних зарплат в 30-40 тысяч рублей это будет совсем уж катастрофа.
Ссылки на опыт Запада априори неправомерны и бессмысленны. Там действует принцип замещения утраченного заработка, у нас — принцип выплаты пособий на содержание. Там размеры пособий находятся в прямой зависимости от размера зарплаты и трудового стажа, в России же они на глазах утрачивают связь даже с МРОТ. Самый низкий уровень — 1,5 тысячи рублей в месяц. И это одна из главных причин, почему люди стараются обходить службы занятости стороной.
Если Фонд занятости населения будет в каком-то виде возрожден, велика вероятность, что он повторит судьбу своего предшественника, упраздненного в 2001-м. То есть очень скоро станет дефицитным, и его придется пополнять за счет трансфертов из федерального бюджета. А бюджет у нас пока что дефицитный. Наконец, есть риск, что предлагаемая система страхования от безработицы послужит для населения демотивирующим фактором и создаст некую новую реальность, копирующую худшие западные образцы. То есть в конечном итоге в России появится каста потомственных безработных (как в Германии, Испании, США), для которых такая форма существования станет единственно возможной. Впрочем, это совсем уж из области фантастики.
