Почему государство вправе не платить $57 млрд бывшим акционерам нефтяной компании
Жесткое правовое противостояние между Западом и Россией по делу ЮКОСа вышло на очередной виток, конца которым нет и не предвидится. Конституционный суд РФ разрешил государству не исполнять вердикт Международного арбитража в Гааге о выплате экс-акционерам нефтяной компании $57 млрд. Собственно, Москва не собиралась этого делать и раньше, просто ее позиция обрела четкое обоснование, сформулированное высшей юридической инстанцией страны.
Фото: Геннадий Черкасов
КС напомнил, что в России не принят федеральный закон, санкционирующий передачу Международному арбитражу споров с участием иностранных инвесторов, связанных с их работой в РФ. Иными словами, говорить вообще не о чем.
Суть дела в том, что в 2012 году КС позволил российским властям временно применять не ратифицированные и не вступившие в силу международные соглашения. Это решение базировалось на Договоре к Энергетической хартии (ДЭХ), который не был ратифицирован Москвой, но временно использовался с 1994 года. Именно на него опирались акционеры ЮКОСа и Гаагский арбитраж, взыскавший с России $50 млрд по искам. К этому дню сумма с учетом набежавших процентов превысила $57 млрд. А сейчас КС отметил, что его определение восьмилетней давности не должно интерпретироваться как документ, который допускает передачу споров в международный суд. Да, правительство может подписывать международные договоры от имени России, однако споры по ним должны рассматриваться исключительно в отечественных судах. «Право государства осуществлять судебную юрисдикцию на своей территории в отношении возникающих на ней правовых споров — неотъемлемая составляющая государственного суверенитета», — заявляет Конституционный суд.
Однако, как заметили в Госдуме, здесь есть большой вопрос с точки зрения признания этого нашего внутреннего решения мировым сообществом. «Оно может быть не принято, и тогда возникнет коллизия, которую нужно будет решать дипломатическим путем», — сказал первый зампред парламентского Комитета по госстроительству и законодательству Михаил Емельянов.
В принципе Россия придерживается той же практики, что и остальной мир: если, к примеру, Соединенные Штаты не ратифицировали какой-то внешний закон или договор, они будут руководствоваться внутренним законодательством, и только. И никто им не указ. Ровно так же действуют страны Европы, для которых национальные правовые нормы — абсолютный и безусловный приоритет, рассуждает эксперт «УНИВЕР Капитал» Сергей Дроздов. Компания ЮКОС была российской, все связанные с ней события происходили на территории РФ, «в рамках российских законов». Поэтому судиться можно хоть на Марсе, но сути дела это не меняет. По словам собеседника «МК», правовые споры вокруг ЮКОСа — прямая иллюстрация к пословице «в чужой монастырь со своим уставом не ходят». Ведь на самом деле все просто: вердикт Гаагского арбитража не имеет силы на территории РФ — и никто, разумеется, исполнять его здесь не будет.
Акционеры ЮКОСа наверняка пойдут путем швейцарской торговой фирмы Noga, то есть в контексте происходящего они будут пытаться добиться ареста имущества Российской Федерации, говорит руководитель ИАЦ «Альпари» Александр Разуваев. Однако, по его словам, нашим госкомпаниям за рубежом ничего не грозит, а в перспективе все споры между Москвой и иностранными юридическими лицами не будут предполагать вовлечение Международного арбитража. Решения суда в Гааге по определению не обязательны к исполнению в нашей стране. Плюс все активы ЮКОСа никогда не стоили $50 млрд, эта сумма взята с потолка и равна репарации за поражение в войне, утверждает эксперт. А банкротство компании в 2007 году было проведено строго в рамках действующего на тот момент в РФ законодательства.
Очевидно, что решение Международного арбитража в Гааге не будет исполняться в России, но вполне может быть принято как руководство к действию в других странах, считает инвестиционный стратег «Арикапитал» Сергей Суверов. На его взгляд, теоретически нельзя исключать заморозки российских государственных активов за рубежом, хотя этот вопрос лежит не только в правовой плоскости, но тесно стыкуется с политикой и дипломатией. Наиболее очевидный путь для Москвы — пытаться обжаловать вердикты Гаагского арбитража в апелляционном суде и вести переговоры на межгосударственном уровне с целью недопущения заморозки активов.
