Эксперты оценили неочевидные энергетические проекты Старого Света Поделиться
Отказ от российских нефти и газа превратился в навязчивую идею стран Евросоюза. Самые радикальные обещают поставить жирную точку в контрактах с «Газпромом» до конца года, другие хотят уложиться несколько лет. Впрочем, и те, и другие заняты активным поиском альтернативных поставщиков. Этот процесс идет непросто.
Фото: pixabay.com
Уже до конца 2022 года страны ЕС собираются сократить закупки газа в России примерно на две трети. Учитывая тот факт, что в прошлом году отечественные производители закрыли европейский спрос на углеводороды в объеме примерно 145 млрд кубометров, то речь идет о «минусе» 100 млрд кубов.
Компенсировать столь значимые объемы европейцы собираются за счет увеличения импорта как сжиженного газа из США, Катара и Алжира, так и за счет новых проектов, многие из которых до последнего времени считались либо нерентабельными, либо вовсе неосуществимыми. В качестве примеров можно привести совместное строительство трубопровода компаниями Израиля и Египта, тандем которых выглядит довольно экзотично с политической точки зрения, и укладку газовой магистрали из Нигерии, на которую Брюссель делает серьезную ставку.
Нигерия действительно располагает гигантскими запасами газа, разведанные объемы которого оцениваются в 5,9 трлн кубометров. А еще 17 трлн кубов находятся в категории прогнозных, что позволяет стране с уверенностью лидировать по этому показателю среди государств «черного континента».
В то же время уровень развития промышленной добычи сырья в Нигерии не позволяет охватить весь потенциал существующей ресурсной базы углеводородов. Ежегодное производство в стране не дотягивает до 50 млрд кубометров, из которых около половины уходит на экспорт, в том числе, в Европу — всего 12,6 млрд кубов.
Нарастить добывающие мощности нигерийцам не позволяют не только повальная безработица и присутствие на севере страны угрозы со стороны террористических организаций, но и чисто технологические обстоятельства. Крайне низкие показатели выработки электроэнергии ослабляют конкурентоспособность страны, не позволяя развивать любые промышленные отрасли.
Придать свежий импульс экономике республики обещает проект строительства самого длинного подводного трубопровода в мире «Нигерия-Марокко» (NMGP). Соглашение о создании такого сверхамбициозного маршрута Абуджа и Рабат, а также еще более десятка африканских стран подписали еще в 2016 году.
Предполагалось, что протяженность трубы, которая должна будет огибать западное побережье Африки, составит более 5,6 тыс километров (для сравнения: российский «Северный поток-2» — 1,2 тыс км). Основной задачей проекта называли газификацию государств, через территориальные воды которых пройдет магистраль — Кот д’Ивуара, Либерии, Сьерра-Леоне, Гвинеи и Мавритании.
По достижению уже эксплуатируемых марокканских наземных сетей рассматривался вопрос выхода трубы через Гибралтарский пролив на европейский рынок, в первую очередь, в Испанию и Португалию.
Правда, за прошедшие шесть лет физическая реализация NMGP фактически не сдвинулась с места. Идеологи проекта продолжали утверждать, что проводят исследования экологического и социального воздействия для обеспечения соответствия газопровода всем местным и международным нормам и стандартам.
«Второе дыхание» труба получила в плане Еврокомиссии по снижению зависимости от российского сырья, представленного в апреле этого года. Австралийская инжиниринговая компания Worley сообщила о подписании контракта на предоставление услуг по проектированию NMGP и даже появилась дата начала укладки маршрута — 2023 год. Впрочем, пока эта информация, по сути, является единственной подробностью в отношении газопровода. Остальные ранее сообщаемые параметры строительства магистрали не подтверждаются и продолжают оставаться крайне размытыми: например, ее стоимость оценивается в сумму от $25 млрд до $50 млрд, а срок сдачи под ключ — в 25 лет. Очевидно, что при таких условиях газопровод «Нигерия-Марокко», мягко говоря, вряд ли станет серьезной альтернативой для Европы российским поставкам энергоресурсов.
Проект строительства совместного трубопровода для поставок газа в Евросоюз с шельфовых провинций восточной части Средиземного моря Израиль и Египет согласовали в феврале прошлого года. Ресурсной базой сырьевого канала было выбрано месторождение «Левиафан», расположенное вблизи израильско-ливанской морской границы. Эта подводная кладовая с запасами в 535 млрд кубометров была обнаружена в 2010 году американской компанией Noble Energy, и с легкой руки Вашингтона названа лучшим месторождением в современной истории нефтегазовых разработок.
Соглашение Иерусалима и Каира предполагает, что добытое на «Левиафане» сырье будет поступать на египетские заводы по сжижению газа, а затем направляться в юго-восточные государства Евросоюза.
Первые поставки в направлении Египта стартовали в январе 2020 года по трубопроводу EMG между израильским Ашкелоном и египетским Эль-Аришем. Новый проект предполагает строительство морской ветки ежегодной мощностью 8-16 млрд кубометров и стоимостью в $5-6 млрд.
В будущем Израиль намерен серьезно потеснить традиционных поставщиков углеводородов на европейском рынке, и уже в ближайшие несколько лет за счет расширения существующих промыслов и запуска новых месторождений собирается удвоить собственное производство газа — примерно до 40 млрд кубометров в год.
Создание газовой ветки от «Левиафана» до Европы обсуждается уже несколько лет. Аналогичный трубопровод EastMed был презентован в 2017 году, когда углеводородная провинция еще находилась на стадии проектирования и подготовки к эксплуатации. На тот момент Египет не был представлен в числе участников проекта. Партнерами Израиля тогда являлись Греция, Кипр и Италия.
Маршрут предполагалось проложить по дну Средиземного моря с заходом на кипрское месторождение «Афродита», чтобы в заполнении трубы участвовали сразу два значимых поставщика. Его стоимость оценивалась в 7 млрд евро, а ввод в эксплуатацию закладывался на 2025-26 годы. Однако со временем реализацию EastMed решили заморозить. Среди причин отказа от проекта называли и пандемию, старт которой сопровождался резким падением спроса на энергоносители, и критику Белого Дома, рассмотревшего в проекте опасного конкурента для своих национальных добытчиков. Палки в колеса созданию морского маршрута ставил и турецкий лидер Реджеп Эрдоган, предлагавший использовать территорию своей страны в качестве перевалочного хаба для транспортировки углеводородов в Европу.
Те же факторы способны временно приостановить или даже навсегда законсервировать нынешние договоренности Израиля и Египта. Турецкий президент снова настаивает на подключении Анкары к поставкам добытого на «Левиафане» газа, поскольку не оставляет надежды на увеличение доли своего государства в европейском энергобалансе.
Впрочем, у Иерусалима существует запасной вариант освоения месторождения «голубого топлива» с прицелом поставок в страны Старого Света. В Израиле рассматривается возможность создания плавучего завода по производству сжиженного газа, который позволит обойтись без транзитных посредников и поставлять углеводороды напрямую в Европу.
Но и такой сценарий кажется труднореализуемым. Технологии для создания плавучего СПГ-завода существуют, тем не менее, серьезным опытом эксплуатации подобных объектов обладают считанные мировые производители, которые пока не горят желанием поделиться своими разработками с израильскими конкурентами.
Перспективы африканского газового потока, наладив который, Европа собирается вычеркнуть из своего энергобаланса российское топливо, пока не выдерживают критики. Главным образом проблемы заключаются в источниках финансирования. Для строительства NMGP требуются десятки миллиардов долларов, которыми ни Нигерия, ни Марокко не располагают, поскольку бюджеты обеих стран продолжают оставаться дефицитными.
Сторонних инвесторов, обещавших вложить свои деньги в строительство, можно пересчитать по пальцам одной руки. Кроме того, размер таких субсидий на порядки ниже требуемой суммы. Например, Фонд международного развития ОПЕК, в состав которой входит Нигерия, готов вложить в проект лишь с $14,3 млн, которых вряд ли хватит даже на подготовку документации.
Время от времени Абуджа вспоминает об интересе к NMGP российских компаний: в 2009 году «Газпром» и нигерийская госкорпорация NNPC создали СП NiGaz Energy, а с 2010-го по 2015-й годы российской монополия закупила в африканской стране 35 партий сжиженного газа объемом более 2 млн тонн, однако сотрудничество по морской трубе, скорее всего, не выйдет за пределы консультаций отечественных специалистов.
В конечном итоге, отмечает замдиректора Института энергетики и финансов Алексей Белогорьев, NMGP планируются достроить не ранее 2046 года, когда газ Евросоюзу уже не будет нужен.
В свою очередь, импорт газа с израильского «Левиафана» удовлетворит лишь малую часть потребностей Европы. По словам советника председателя совета Союза нефтегазопромышленников РФ Рустама Танкаева, запасы этого месторождения достаточно скромные и позволят в лучшем случае поставлять в страны ЕС около 10-15 млрд кубометров, что составит всего 3-5% от необходимого континенту сырья.
Маршрут через Египет, выглядящий наиболее реалистичным, не обеспечит даже таких объемов поставок. Последнее десятилетие потребление газа в Стране Пирамид растет стремительными темпами. Еще в 2012 году Египет превратился из экспортера в импортера «голубого топлива». Вполне вероятно, что часть поступающего с «Левиафана» газа Каир предпочтет оставить себе для обеспечения внутреннего рынка. Кроме того, на энергоресурсы израильского месторождения рассчитывает Иордания, уже заключившая соответствующий долгосрочный контракт. Поэтому не исключено, что в результате средиземноморская ресурсная база будет обеспечивать европейских потребителей исключительно по остаточному принципу.
