Совет по правам человека при президенте РФ (СПЧ) всерьез обеспокоен возможностью введения социального рейтинга. По оценке экспертов, это может не только ограничить свободу граждан и стать причиной цифровой дискриминации, но и спровоцировать революционную ситуацию в России. Об этом, как передает корреспондент РИА «Новый День», шла речь сегодня на пресс-конференции в Москве.
В частности, председатель СПЧ Валерий Фадеев назвал тему социального рейтинга «очень мутной». «Никто может объяснить, что это такое. Даже в Китае, где он введен, есть разночтения. 30% китайцев до сих с ним не знакомы. Тема социального рейтинга очень мутная. Возникает вопрос, как будут обстоять дела с правами», – сказал он.
Фадеев отметил, что тема ранжирования граждан по определённым критериям не так футуристична, как может показаться на первый взгляд. «Элементы рейтинга уже есть: кредитный рейтинг придуман десятилетия назад – кто-то может получить кредит, кто-то – нет, кому-то – его одобрят под одни проценты, кому-то – под другие. Пассажир такси может выставить рейтинг водителю, но парадоксальным образом водитель тоже может выставить рейтинг пассажиру», – пояснил он.
«Любые новые технологии дают возможности, но влекут определённые риски для людей, в том числе риски для соблюдения их прав. Цифровизация, в которой мир живет уже несколько последних десятилетий, дает колоссальные возможности, в том числе для контроля за людьми, манипулирования, выстраивания рейтингов», – констатировал Фадеев.
Глава СПЧ также обратил внимание, что за введение социального рейтинга особенно ратуют частные компании. «Он (рейтинг) дает гораздо больший контроль над людьми. Нельзя остановить прогресс, но надо осмысленно пользоваться технологическими достижениями, чтобы не ущемлять права людей», – подчеркнул он.
Член СПЧ Игорь Ашманов со своей стороны отметил, что тему социального рейтинга сейчас начинают активно продвигать. «Ее начинают тестировать, вбрасывать, прощупывать, рассуждать. Нам могут говорить, что с обществом будут согласовывать эту тему, но примеры, где рейтинги вводятся, показывают, что их вводят по факту. А рейтинг ещё и решения принимает автоматически: прислать такси или нет, выдать кредит или нет», – сказал он.
Более того, эксперт обратил внимание, что, судя по тенденциям, социальный рейтинг может охватывать практически все сферы жизни. «Они (рейтинги) могут иметь очень большое количество звеньев в разных сферах жизни. Тебя не возьмут на работу, а ты даже не будешь знать почему, а потом ты узнаешь, что туда дошел какой-то рейтинг. Все это создает общий риск цифровой дискриминации человека», – подчеркнул Ашманов.
«Возникают риски для прав человека: параллельная закону и Конституции раздача прав граждан. Даже в порядке эксперимента нельзя делать одних граждан менее правыми, чем других», – уверен он.
Член экспертно-консультативного совета верхней палаты российского парламента по вопросам семейного права Анна Швабауэр согласилась, что введение социального рейтинга для каждого гражданина станет основой для дискриминации. «Рейтинг – это основа для дискриминации граждан. Человек будет лишен своих прав, также это будет нарушать дополнительные статьи Конституции: право на труд, на отдых, на образование. Сжатие прав может привести к тому, что человек, не будучи ни в чем виновным, будет ущемлен в правах, как осужденное лицо», – считает она.
Как полагает Ашманов, такой рейтинг цементирует положение человека в социуме и лишает его возможности роста. «Мы уже живем в период действия положительной обратной связи. Богатые всегда становятся богаче, бедные – беднее. И выше оподленного порога бедный подняться не может. Происходит фиксация положения: если у тебя мало денег или низкое число рейтинга, никакими добрыми делами ты наверх не выползешь. Боюсь, что люди, которые продвигают социальные рейтинги, не имеют опыта и знаний об этом принципе», – сказал Ашманов.
Вице-президент Сколковского института науки и технологий Максим Федоров со своей стороны также подчеркнул, что социальные рейтинги выступают ограничителями. «Тема не новая и базируются на социальных индикаторах – показателях, необходимых для диагноза состояния благополучия или неблагополучия. Их изучали и в США, и в СССР. В 80-х годах стало понятно, что они не дают объективной оценки. Интерес стал угасать. Сейчас он вернулся из-за комбинации двух факторов – появление инструментов и культуры «ачивок» – новые цифровые индикаторы (число лайков или подписчиков). Это явление породило волну интереса», – сказал Федоров.
При этом эксперт обратил внимание на пример Британии. «Англо-саксонская система очень любит рейтинги, иерархичность. Где-то между 10-11 годами ребёнок набирает какое-то количество очков, и его оправляют в класс усиленной подготовки или обычный класс, где дают только базу. Уже на этом этапе траектории очень расходятся. А дальше – та самая положительная обратная связь. Ребенок, который попал в класс усиленной подготовки, получает больше знаний и шансов. Другому ребенку пробиться дальше практически невозможно. Что в итоге происходит – общество становится очень с слоистым. Британское общество очень слоистое. Попасть из класса в класс очень тяжело, там социальных лифтов практически нет», – сказал он.
Как считает Федоров, зацементированность положения граждан социальным рейтингом «включает второй закон термодинамики». «Замкнутые системы могут только деградировать. Это приводит к деградации элит, что уже наблюдается во всем мире. А те, кто понимает, что система не дает им подняться на уровень выше, начинают эту систему ломать. И мы получим два процесса: с одной стороны – деградация элит, с другой – люди начинают правдами и неправдами ломать систему. Происходит классическая революционная ситуация», – считает он.
По мнению Ашманова, лоббисты социальных рейтингов не осознают последствия. «Те, кто вводит рейтинги, думают, что это – способ повысить устойчивость общества и своей элитарной позиции. В реальности в силу объективный причин – это способ ускорить социальный переворот», – подчеркнул он.
Напомним, социальный рейтинг – система оценки отдельных граждан или организаций по различным параметрам, значения которых вычисляются с помощью инструментов массового наблюдения при использовании технологии анализа больших данных. Впервые эта система начала реализовываться правительством Китая в 2010-х годах.
